Владимир Арсеньев — путешествия и творчество русского исследователя Дальнего Востока
Владимир Арсеньев жил в эпоху, когда времена универсальных людей вроде Леонардо да Винчи и Михаила Ломоносова канули в лету. Но исследователь Дальнего Востока не пожелал остановиться в развитии, а реализовал таланты, знания и опыт в десятках сфер. Книги Арсеньева высоко ценил Максим Горький, утверждавший, что географу в произведениях удалось объединить зоолога Брема и Фенимора Купера. Жизнь и путешествия человека, который по-настоящему открыл для России и мира Уссурийский край, удивительны и вызывают неподдельное любопытство. Подробнее о малоизвестных, но интересных фактах из биографии Владимира Клавдиевича – в материале 24СМИ.
Голландские корни
Жизнеописание интересной личности трудно представить без короткого погружения в генеалогию. Ведь там берутся истоки гениальности и одаренности персоны, переплетение судеб и событий. Сложись иначе жизнь Теодора Гоппмайера, деда Владимира Арсеньева, и Россия не смогла бы гордиться выдающимся земляком, ведь родственник путешественника родился в Голландии.
Теодора пригласили в Российскую империю в качестве химика. Гоппмайер слыл хорошим специалистом, но любил пропустить рюмку-другую в трактире, а еще больше обожал общество красивых женщин. Похвастаться родовитостью или состоянием Теодор, которого в России называли Федором, не мог, поэтому довольствовался обольщением девушек из низших сословий.
Среди них была крепостная крестьянка Аграфена Филипповна, которая произвела на свет незаконнорожденного сына Клавдия в 1848 году. Мальчик получил фамилию не Гоппмайер, а Арсеньев – по имени крестного отца Арсения Тимофеевича.
В 1861-м Аграфена с сыном перебралась в Петербург, где зарабатывала на жизнь поденной работой. Клавдий имел тягу к самообразованию, любил читать и без труда сдал экзамены на право работать домашним учителем.
В тот период железнодорожный транспорт в России переживал становление, строили новые пути, открывали станции и здании вокзалов. Клавдий Арсеньев начал работу на Николаевской железной дороге, где за 40 лет прошел путь от кассира до заведующего движением Московской окружной железной дороги.
Клавдий познакомился с Руфиной Кашлачевой, которая переехала из Нижегородской губернии в Петербург и открыла небольшую мастерскую по пошиву белья для женщин. Дело не приносило больших доходов, поэтому после замужества Руфина Егоровна закрыла мастерскую.
От Жюля Верна до Пржевальского
Владимир Арсеньев родился в Санкт-Петербурге 150 лет назад – 10 сентября 1872 года. Дом семьи располагался недалеко от Смольного, в историческом районе под названием Пески. С малых лет мальчик увлекался чтением.
По произведениям Жюля Верна познакомился с географией Земли, узнал трагические подробности экспедиции сэра Франклина к Арктике, проследил по карте за маршрутом экспедиции Фернана Магеллана. Юный Арсеньев зачитывался приключенческими романами Майна Рида, Луи Жаколио, Луи Буссенара, Габриэля Ферри.
От художественной литературы юноша перешел к научным работам Чарльза Дарвина и Николая Пржевальского. В училище Арсеньев увлекся книгами, которые описывают географию и этнографию Сибири и Центральной Азии.
Преподавателем географии у будущего путешественник был Михали Грум-Гржимайло, который совершал экспедиции к Памиру, Тянь-Шаню, Тибету. Арсеньев любил слушать истории наставника о бескрайних просторах восточной части России. Уже тогда молодой человек представлял, как продолжит работу Пржевальского. Но судьба распорядилась иначе. Служить подпоручика отправили не на Восток, а в польский городишко Ломжу.
Нюра и жабы
В Польше Арсеньев разочаровался в военной службе и укрепил тягу к путешествиям и исследовательской работе. Похожее рвение было и у Пржевальского, который не видел себя кабинетным служащим в Европейской части России.
Формально выполняя задачи по службе, Арсеньев изучал окрестности Ломжи: описывал флору и фауну, делал зарисовки местности. К слову, в училище Владимир хорошо рисовал и любил геометрию. В Польше подпоручику в руки попалась книга «Якуты», которую написал этнограф Вацлав Серошевский.
Подтянутый и гладко выбритый Арсеньев щеголял с карманными золотыми часами фирмы Павла Буре, которые ему подарил отец. К слову, «Буре» с 1899 года поставляла аксессуары для царской семьи. Арсеньев в конце XIX века легко сошел бы за столичного франта, который приехал в провинцию за новыми приключениями. Но подпоручик тяготился службой и мечтал о путешествии на Дальний Восток.
Энтузиазм Владимира не разделяла его молодая жена Анна Кадашевич. Женщина возмущалась, когда супруг приносил домой очередную жабу или ящерицу. Арсеньев любил жену и даже сделал на левой руке недалеко от запястья татуировку в виде надписи: «Нюра. 1896».
Владимир не сдавался и подавал прошения о переводе на Дальний Восток, которые одно за другим отклонялись. Счастливым для Арсеньева стал 1900 год, когда начальство одобрило перевод во Владивосток.
Внезапная мобилизация
Перед отъездом к новому месту службы Владимир заехал к родителям в Петербург. В 1900-м еще шла стройка Транссибирской магистрали, поэтому полотно прерывалось в Забайкалье. Доехал Арсеньев до Сретенска на поезде, а затем на пароходе предстояло добраться по Шилке и Амуру до Хабаровска.
Но в Благовещенске Владимира Клавдиевича и других военных сняли с парохода из-за объявленной в регионе мобилизации. В Китае вспыхнуло Боксерское восстание, поэтому нужны были силы для подавления мятежа. Отряд Арсеньева перебросили к городу Сахалян, где шли ожесточенные бои.
Уроженец Петербурга отличился в сражениях, за что получил серебряную медаль «За поход в Китай». Интересный факт: в советские времена Арсеньев предпочитал не рассказывать об этом эпизоде из биографии, опасаясь расправы за подавление народно-освободительного мятежа.
Служба и исследования
Во Владивостоке Арсеньеву удалось объединить службу в армии с исследовательской работой. Владимир Клавдиевич увлекался охотой, поэтому возглавил охотничью команду полка. Отряд разведывал и картографировал местность. Арсеньев с бойцами десятки раз вступали в перестрелки с китайскими разбойниками.
Офицер не тяготился обязанностями, а, наоборот, проявлял рвение и упорство. Руководству нужен был такой человек, ведь Российская империя владела обширными территориями на Востоке, но на карте они оставались малоисследованными.
Карты грешили неточностями, этнографический материал был скуден. Археологическими изысканиями там и вовсе никто не занимался. Арсеньев нашел свою нишу, поэтому погрузился в работу. К офицеру приехала жена с ребенком. Здесь же на свет появился и второй сын географа. Но идиллию разрушила Русско-японская война.
Война с Японией
В годы противостояния России и Японии исследователь получил звание штабс-капитана и несколько орденов. Под началом Арсеньева был летучий отряд, в задачи которого входили разведка и уничтожение десанта противника.
Часть биографии путешественника в период Русско-японской войны самая туманная. Подробностей военных подвигов нет, но есть факт награждения. Известно, что Арсеньев с отрядом выполнял боевые задачи в Уссурийском крае и Маньчжурии, оборонял крепость Владивосток.
Мирных жителей после начала войны, в том числе семью Арсеньева, эвакуировали. По дороге в Петербург заболел его сын Олег, который не поправился и умер в 2 года.
Добродушный туземец
Русско-японская война обнажила ряд проблем не только в армии. Военные осознали, что исследование Уссурийского края не блажь, а стратегическая необходимость. Арсеньева перевели из Владивостока в Хабаровск, где назначили офицером по особым поручениям.
Вскоре Владимира Клавдиевича поставили главой экспедиции на Сихотэ-Алиньский хребет. Под началом уроженца Петербурга объединились солдаты, уссурийские казаки, офицеры. Работу ботаника в отряде выполнял Николай Пальчевский, с которым Арсеньев крепко сдружился. Команда совершила два похода в регион в 1906–1907 годах, каждый из которых длился по 6 месяцев.
В отряде Арсеньева нашлось место для нанайского охотника. В тайге команда исследователей встретила Дерсу Узалу, который согласился стать проводником. Владимир Клавдиевич рассмотрел в мудром, но в чем-то наивном аборигене то, чего не видел ни в одном жителе европейской части империи. Узала стал для Арсеньева образцом гармонии с природой.
Переживший Русско-японскую войну Арсеньев заметил: если бы жители планеты подражали Дерсу, то мир забыл бы о войнах и конфликтах. Нанаец был превосходным охотником, но Узала научил русских бойцов не стрелять и не делать ни одного шага, не подумав о природе. Абориген за десятки лет до моды на экологию привил Арсеньеву заботу об окружающем мире. Сохранились фото, на которых офицер запечатлен с нанайским товарищем во время одного из походов.
Не меньшее впечатление на Владимира Клавдиевича произвели удэгейцы. Малочисленный народ, угнетаемый китайцами, сохранял добродушие и с теплом принял отряд исследователей. Арсеньев поразился гармонии, которая царила в обществе удэгейцев: ни насилия, ни краж.
Смерть Дерсу
Ближе к 60 годам зрение Дерсу ослабло, охотиться стало сложнее. Арсеньев предложил нанайцу приехать в Хабаровск и погостить у него. Но для Дерсу жить в квартире было равносильно заключению в клетке. Поэтому, погостив немного у Владимира Клавдиевича, абориген получил разрешение вернуться в тайгу. Владимир Арсеньев подарил товарищу ружье и отпустил домой. Вскоре офицер услышал о гибели друга: разбойники узнали, что Дерсу подарили дорогое оружие, поэтому ограбили его и убили.
Арсеньев тяжело пережил смерть товарища. Штабс-капитан прославился как талантливый писатель, в книгах которого особое место отводится мудрому нанайцу. Повесть «Дерсу Узала» произвела впечатление на японского режиссера Акиру Куросаву, который экранизировал произведение. В картине 1975 года роль Арсеньева исполнил Юрий Соломин, а нанайца сыграл Максим Мунзук. Фильм в 1976 году получил премию «Оскар».
Картина Куросавы, в особенности герой Дерсу Узала, понравились режиссеру Джорджу Лукасу. Мудрый нанаец выступил прообразом мастера Йоды из «Звездных войн». Когда о фильме Куросавы говорили в прессе, Лукас как раз разрабатывал сюжет прославленной киноэпопеи.
Голод и Чжан Бао
Тайга свела Арсеньева с другой не менее интересной личностью. Китаец Чжан Бао при рождении получил другое имя, но позже стал полным тезкой национального героя Китая, который во II веке командовал освободительным восстанием. Чжан Бао, живший в XIX–XX столетиях, также считал себя борцом. Он сражался против разбойников-хунхузов, которые среди прочего досаждали миролюбивым удэгейцам.
Судьба столкнула Арсеньева с Чжан Бао, когда офицер и его команда были на грани голодной смерти. В 1908 году Владимир Клавдиевич с отрядом исследовали север Уссурийского края. В ходе переправы воды бурной реки унесли провиант и боеприпасы. Путешественники питались всем, что удавалось добыть в лесу, подбирали даже тухлую рыбу, которую обронили туземцы.
Обстоятельства довели до того, что им пришлось съесть исхудавшего верного пса Альпу. Через три недели голода исследователи обессиленные падали на землю. Команду ждала гибель, но тут навстречу вышел Чжан Бао с отрядом, у которого был и провиант, и боеприпасы. В тот период лидер китайских борцов с хунхузами приболел. Пребывая в бреду, он рано утром покинул лагерь и направился в глубь тайги, где встретил отряд, шедший навстречу Арсеньеву.
Подкрепившись и пополнив запасы, путешественники не повернули в Хабаровск, а продолжили экспедицию, которая в сумме продлилась 18 месяцев.
Признание заслуг
Экспедиционные походы прославили Арсеньева. Следили за успехами исследователя не только в Хабаровске, но и в Петербурге. После возвращения из очередной экспедиции Владимир Клавдиевич выступил с докладами в дальневосточном городе, где получил должность директора краеведческого музея, а затем отправился в столицу.
Арсеньев рассказал о результатах путешествий по Дальнему Востоку, пообщался с учеными и был представлен Николаю II. Желание задержаться в родном городе у путешественника не возникло. Исследователь укрепил уверенность, что сделал правильный выбор, когда добивался перевода. В Петербурге Арсеньев наблюдал за жадностью, интригами и карьеризмом в научной среде, поэтому спешил с отъездом в Хабаровск.
В Приамурской области сменился губернатор. Николай Гондатти уважал прославленного военного и исследователя, поэтому нашел для него место в администрации. Так что бежавший от кабинетной работы в Петербурге Арсеньев столкнулся с ней и в Хабаровске. Путешественник планировал новые экспедиции, но принял назначение на административную должность.
Секретные экспедиции
Долго «пылиться» в кабинете путешественнику не пришлось. Гондатти нашел подходящую для Арсеньева работу. Хунхузы доставляли все больше проблем, поэтому губернатор решил приструнить разрастающиеся шайки головорезов. Но для уничтожения банд нужна была разведка: численность, оружие, где скрываются. Арсеньеву поручили вычислить китайцев, которые укрывали разбойников, найти опиумные и игорные притоны.
Экспедиции с целью поимки хунхузов носили секретный характер. Штабс-капитан отчитывался лично перед губернатором, мешал преступной деятельности китайцев, но при этом продолжал исследовательскую работу.
После дня на ногах и перестрелок с коварными разбойниками Арсеньев садился за написание и систематизацию полученной научной информации. Русский антрополог Николай Миклухо-Маклай прославлен не меньше исследователя Уссурийского края. Но разница между путешественниками в том, что Владимир Клавдиевич строго документировал каждый день экспедиции. А Николай Николаевич годами заставлял себя заняться писательской работой.
Новая власть
После Октябрьской революции у Арсеньева был выбор: эмигрировать или продолжить службу России. Владимир Клавдиевич решил остаться на родине и принять власть большевиков. Путешественник сбрил «офицерские» усы в знак лояльности новой власти. Арсеньев стоял на учете в ГПУ как бывший царский офицер.
В 1918 году исследователь пережил тяжелейший удар – гибель семьи. Родители и другие близкие родственники путешественника перебрались в деревню под Чернигов. В годы Гражданской войны царил голод и разгул преступности. Бандиты сбивались в группировки, убивали и грабили. Одна из таких шаек ворвалась домой к родителям Арсеньева.
Гибель родственников ударила по здоровью Владимира Клавдиевича. Бывший царский офицер сильно переживал из-за случившегося с семьей. Но продолжал работать. После установления советской власти на Дальнем Востоке у Арсеньева было много задач: экспедиции, межведомственные поручения, консультация партийной верхушки в регионе. За путешественником сохранили армейское довольствие, но от службы держали подальше. Большевики назначили Арсеньева заведующим островами и морскими звериными промыслами Дальнего Востока.
Уставший человек
В 46 лет путешественник женился во второй раз. В супруги ученый взял Маргариту Соловьеву, которая была на два десятилетия младше мужа. В 1920-м в семье родилась дочь Наталья. Арсеньев признавался, что единственной отдушиной для него были жена и ребенок. Гражданская война вызывала у исследователя боль и непонимание. Владимир Клавдиевич все чаще вспоминал покойного Дерсу Узалу, который был образцом миролюбия и гармонии.
Однажды Арсеньев признался, что «устал от людей» и был готов уйти жить к туземцам, дабы не видеть злобы и ненависти. Останавливала только жена и маленькая дочь. Приходилось работать на партию, чтобы содержать семью.
В июле 1930-го Владимир Клавдиевич ехал в поезде. Направлялся ученый в низовья Амура, чтобы проведать экспедицию, которая работала в рамках строительства ж/д пути. В дороге путешественник простудился, развилось воспаление легких. Оправиться Арсеньев не смог и 4 сентября 1930 года умер в 57 лет.
Каток репрессий
Арсеньев при жизни общался с этнографом Львом Штернбергом. Переписывался с Фритьофом Нансеном, который умер на четыре месяца раньше. Дружил со Станиславом Понятовским, который приезжал на Дальний Восток.
Партийные функционеры пытались очернить Арсеньева, но путешественник, повидавший многое, был не из робкого десятка. При этом пользовался авторитетом у жителей Дальнего Востока. Все изменилось после смерти ученого.
Враги добрались до вдовы и дочери. Маргариту обвиняли в шпионаже и заговорах против власти. Женщину расстреляли в 1938-м. Дочь Наталья провела в исправительных лагерях 10 лет. Первую семью путешественника переселили из Приморского края на Алтай. В год, когда вдову ученого расстреляли, в газете «Красное знамя» вышла статья, в которой превозносили заслуги Арсеньева и отмечали вклад в исследование Дальнего Востока.
Памятник во Владивостоке
В творчестве Арсеньева живет память об исследовании восточных территорий России. Личность Владимира Клавдиевича гармонично вместила исследователя и литератора. Враги ученого не смогли очернить человека, который посвятил жизнь науке и службе родине. Произведения «Встречи в тайге» и «Капитан тайги» знакомы не только россиянам, но и жителям других стран благодаря стараниям Нансена.
10 сентября 2022 года – 150-й день рождения исследователя Дальнего Востока. Во Владивостоке начиналась научная деятельность Арсеньева, поэтому к юбилею путешественника в городе открыли памятник в сквере музея, который носит имя исследователя. В скульптурных образах запечатлены Владимир Арсеньев с дочерью Натальей. Ученый сидит на лавочке с книгой и показывает ребенку фотографии из нового путешествия.